Фронт работ

Рабочие пришли часов в 11 утра. Их было трое. Двум было лет по 25-27, а старшему примерно 37-39. Молодые были достаточно симпатичны и мускулисты, а их начальник имел уже солидный животик. Они стали выгружать оборудование для спутникового телевидения, а я пошла загорать к бассейну на шезлонг. Я одела свой самый сексуальный купальник (знаешь такой, почти вся грудь наружу, прикрыты соски и трусики с верёвкой в попе). И расположилась в шезлонге с плеером, так , чтоб они меня хорошо видели. Сквозь чёрные очки я могла спокойно наблюдать за ними и слушать их разговор, поскольку музыку я не включала, а включила встроенный в плеер микрофон (знаешь есть такие).

Ляльки

Рабочий день стремительно заканчивался, двадцать пятое мая подходило к концу. Хорошо быть молодым и преуспевающим менеджером крупной компании! Хорошо известна старая истина-Мир(И не только) открывается только перед теми, у кого есть деньги. Вечер начинался как обычно, в голове мелькали мысли о ленинградском шоссе, обилии молоденьких грудок попок и писек.. Сев в свою "Боевую Машину Вора", я отправился на лененградку. Тут-то все и случилось, проезжая Динамо я сбил трех молоденьких, спелых сучек увешанных какими-то непонятными ленточками.

Кончайте на меня!

Здравствуй мой родной Новосибирск! Где я только не была за эти дни... Вы не поверите я встречала 9 мая...в Берлине! Да-да. Именно там. Мой шеф отправил меня на встречу с каким-то немецким бароном для заключения контракта. И вы представляете этот барон-дедуля пытался меня трахнуть! Ночью в гостинице приперся ко мне с бутылкой шампанского и жалким букетиком цветов... Скупердяй. Уж и сама не знаю как но я его отшила. Жаль было терять контракт, но я сумела отшить назойливого "кавалера" и сохранить нужный нам как воздух выгодный контракт. Погуляла с этим дедушкой по Берлину. А 9-ого гуляя одна случайно встретила наших туристов. Это было так трогательно.

Безрассудная ночь

Вообще-то, короткая юбка, черные чулки и накрашенные губы не признак сексуальной распущенности, но мужчины всегда все понимают по-своему. В тот вечер я отправилась в кафе на встречу со своей подругой, которая как оказалось впоследствии, и не думала приходить. А пока, я сидела в одиночестве за столиком, курила длинную сигаретку и думала о своих неудачах на работе. Полоса невезения, продолжавшаяся уже месяц, не проходила и не думала проходить. Симпатичный молодой человек сидел напротив и о чем-то разговаривал со своим компаньеном изредка бросая на меня короткие взгляды. Видимо мои ноги и бюст не давали ему покоя. Я к этим взглядам уже привыкла и не обращала на него никакого внимания.

Маркиза и маркиз

Маркиза была самой развратной женщиной графства. Каждый день она устраивала сногшибательные оргии, в которых принимали участие муж, слуги, друзья. Она была ненасытна и порочна. Едва начинался день, как маркиза требовала секса. Никто не мог отказать ей. Её большая грудь, пышные бёдра, сочные алые губы могли свести с ума кого угодно. Один муж не удовлетворял её. Маркизе было необходимо, чтоб был хотя бы ещё один человек, третий, всё равно кто: мужчина или женщина. Её возбуждали длинные члены, мускулистые руки, цветущие влагалища, сочные наливные груди. Всё это творило с маркизой нечто невообразимое.

Слабая женщина

Не знаю, насколько я должна раздеваться перед вами, мои дорогие читатели, но все, что произошло со мной - это не плод моей фантазии или сексуального воображения. Это произошло со мной на самом деле и происходит по сей день. А может быть будет происходить, потому что мужчины, как бы мы (женщины) их не кляли, но только они позволяют нам ощущать себя женщинами. Мне было девятнадцать лет, когда я вышла замуж и узнала по-настоящему, что такое мужчина. Мой муж был первым. До тех пор я жила только фантазиями, которые заканчивались онанизмом по-нескольку раз на дню...

Где живут Петровы?

Как-то я и мой кент Серега шпилили в футбол на "Плейстейшене". Мои предки свалили к бабульке и прихватили с собой сестренку - короче хата в полном распоряжении. И тут раздается звонок в дверь. Я, думая, кто бы это мог быть и как мы могли нарушить общественный порядок, открываю дверь. На пороге стоит очень симпатичная девушка в облегающем красном коротком платье (дело было летом), на ней были очки и не было лифчика (жарко же). Она была немного пьяна, не вдребодан, но перегар ощущался. И тут она промолвила, чуть заикаясь: "Скажите, а где живут Петровы?". Я, лучезарно улыбаясь, ответил: "Извини, красавица, но не здесь.

В маленьком городке

Когда я в очередной раз завис в маленьком провинциальном городке, то не мог и подумать о том, что самое интересное в нашей жизни как раз и происходит в таких местах. Гостиница, где я остановился, и теперь был вынужден находиться, была самой обычной и в меру обтрепанной. Номер у меня, по тамошним меркам, был люкс: диван, кровать, не работающий телевизор и крохотный душ. Естественно, что с первого дня у меня было жгучее желание затащить в эту клетуху какую-нибудь птаху, но за неделю так и не срослось. Местные были все расписаны, а в гостинице никто, кроме меня не жил.

Вся наша жизнь

Женился я рано, и как-то неудачно, жена внешне привлекательна, оказалась, очень капризной, и неумелой женщиной. Она всё требовала и требовала, а взамен, не могла приготовить даже элементарного борща. Вместо этого она бегала по подругам и гостям, даже в квартире всё время было не прибрано, хотя она работала на пол ставке, не хотелось связывать себя полным рабочим днем. На этой почве у нас постоянно возникали скандалы, которые и привели к разводу. Развелись мы быстро как и сошлись. И потекла моя размеренная жизнь холостяка, друзья несколько раз пытались меня свести с другими девушками и женщинами, но всё было бесполезно.

Мой скакун

Я раздвинул её ноги, и прильнул своим ртом к восхитительному бутону. Маленький клитор под моими умелым языком начал постепенно увеличиваться. Откуда-то из глубины влагалища в мой рот хлынули женские соки, и я ещё сильнее заработал языком. Смочив указательный палец во рту я стал понемногу проталкивать его в такое трудное заднее отверстие. И когда он окончательно погрузился в задний проход, стал двигать им там. Девушка стала стонать и извиваться под моими ласками. Обритый, предварительно перед этим лобок, Сюзаны, налился кровью и обильно истекал соками любви.