Поверженный к ее ногам. Часть 2

Сползая с руки на ногу и опускаясь все ниже, он приостановился на колене, чтобы исцеловать его вокруг. Он не видел, с каким безмерным и нескрываемым сладострастием и блаженством Майя Михайловна наблюдала за его действиями. Она могла гордиться своим талантом обольстительницы. "Как легко совратить таких добропорядочных семьянинов! - с невинной легкостью думала она, торжественно и ревниво наблюдая, насколько тщательно вылизывает он ее ажурные колготки, - его нужно поберечь: некоторое время: не слишком продолжительное, конечно. Сейчас сентиментальные люди вымирают по причине невостребованной их чувственной романтики...

Поверженный к ее ногам. Часть 1

Николай поднялся с постели и, не спеша, пошел в ординаторскую. - Входите, входите! - услышал он певучий голос Майи Михайловны, заглянув в приоткрытую дверь, - да закройте дверь на защелку, чтобы нам не помешали: я хочу поговорить с вами, что называется, тет-а-тет... Проходите, садитесь вот сюда, надеюсь, вам будет удобно. - Она указала на дальний от двери конец старого низкого дивана, усевшись на который, Николай провалился, чуть ли не до пола. "Без посторонней помощи с этого дивана и не поднимешься, - подумалось ему, - зачем я ей понадобился?.. Сама на нормальном стуле сидит". Майя Михайловна сидела на "нормальном", хотя и довольно старом стуле, боком к столу...

Однажды на даче

Меня зовут Милана и мне 28 лет, я — рабыня. Мою Госпожу зовут Александра и ей 30. Однажды летом она, как всегда привезла, меня к себе на дачу. Вечером к ней приехали коллеги. Галя, Женя и Настя. Мы сидели в беседке пили вино с конфетами и фруктами. Уже порядком выпив Галя спросила про мой ошейник. Госпожа в ответ усмехнулась и сказала, что я её рабыня и выполню все что мне велят. Женя, как самая младшая из них, начала молить Сашу разрешить им поиграть со мной. К ней присоединились остальные. Мне было так стыдно, что обсуждают меня, а я и слова сказать не могу. Госпожа согласилась и приказала мне раздеваться. Дико смущаясь, я сняла...

Жена отстрапонила мужа

Не буду сильно погружаться в подробности, в общем я переспал с подругой своей девушки. Наташа, естественно узнала об этом и отомстила мне унижением. Когда мы поехали на дачу и там начали заниматься сексом, она попросила, чтобы я ее связал скотчем. Мы баловались, конечно, связывали руки друг другу, но скотч не использовали. Затем она предложила связать меня. Я, ничего не подозревая, согласился на эту авантюру. Мы допили вино, она уложила меня на пол, стянула мне ноги скотчем, а затем примотала мои руки к туловищу, скотч был серого цвета и очень плотный я действительно оказался неподвижным. Сначала Наталья была ласковая, ласкала меня...

Уже не хозяйка

Правильно это или нет? Сейчас трудно это понять. Сейчас мы имеем, удовлетворяющее двоих положение вещей. Сейчас Она... Нет, не верно. Слово "она" следовало бы написать с очень маленькой буквы. Вся эта история началась. Именно благодаря её безответственности... Или хитрости, в которой она не сознается никогда. Если это хитрость, то она перехитрила саму себя. И именно поэтому, на бумаге и вслух, я отзываюсь о ней только "мелким шрифтом". Тут ко мне подкрадывается двоякость она же противоречивость. Без неё не может и не могло быть нас. Но для того, что бы были мы она должна быть не кем. Выражаясь точнее, "должна становиться тем чем мне захочется"...

Безграничная преданность

«Я устала! Понимаешь? Я одна. И каждый день одно и тоже. Работа – дом. И о стольким нужно думать. И нет того, кто скажет, что делать. Как себя вести». Раннее утро. Квартира, я сижу с новой знакомой и наш разговор перешёл в странное русло. А началось все со знакомства в баре. Она симпатичная брюнетка. Стройная фигура. Облегающее платье. Уставший вид. Познакомились. Разговорились. Обсуждали Разные темы, выпивали. Она вино, а я пиво. Вечер был хороший поэтому выпили мало. Потом прогулялись и я ее провёл до дома. Она предложила продолжить разговор за чаем. И был действительно чай. Вкусный и печёнки свежие. И вот постепенно темы стали более философские...

Мой строгий покровитель

Связанные руки и ноги, наглухо заклеенный рот, глаза закрыты толстым шарфом. Я лежала перед любовником на кровати, а он, жестокий, порол меня плетью из мягкой кожи. Сойдя с самолета, я знала, что наказание будет суровым, но все же решилась на это. Я позвонила ему лишь спустя два с половиной часа после посадки. И вот уже второй день расплачивалась за это. В перерывах между ударами мы занимались любовью. Обоих возбуждало мое израненное тело, спина и ягодицы, покрытые вздутыми полосами ударов, затянутые поволокой извращенной похоти, глаза. Я с ужасом думала о том, что всего через сутки нам придется прекратить свои игры и заниматься...

Юля: от ненависти до любви. Часть 4

С тех пор я порол по пятницам Юлю только падллом, а потом словно зверь во время гона, набрасывался на нее. Поскольку я не отдал ей указание принимать противозачаточные средства, а сам также не пользовался презервативами, то ожидаемо скоро у Юли не случились очередные месячные, а тест показал две полоски. И опять я сказал Юле, что она будет рожать. И опять я наблюдал как меняется ее тело, готовясь к очередному материнству, как растут живот и грудь. Конечно, обязанностей у нее никто не убавлял, ей все также приходилось убирать, стирать, готовить. Старшие также требовали внимания, да ещё учитывая, что говорить то я ей запретил...

Юля: от ненависти до любви. Часть 3

Весна сменила зиму, а затем пришло лето, а жизнь текла своим чередом. Юля хлопотала по дому, и хотя первоначально ее задница была пунцовой от порки, со временем она усвоила основные уроки и наказаний стало меньше. Летом Юля помимо дома работала также в саду у дома, где я повелел ей высадить цветы и ухаживать за ними. Как я объяснил ей, этот сад был памятником всем брошенным чадам, которых вот такие суки как Юля предали и бросили. На улице летом Юля ходила в старом медицинском халате, а дома - голой. Обуви ей не полагалось. В конце лета, после очередных ее критических дней я не выдал ей противозачаточное кольцо, но при этом сам...

Юля: от ненависти до любви. Часть 2

Так началась новая жизнь Юлии в моем доме. Поселил я ее в каморку под лестницей. Ранее там была кладовка, но я переделал ее под жилую комнату. Из мебели там были только кровать и шкаф. Для усиления ее унижения я сбрил ей волосы на голове и строго настрого запретив их отращивать. Носить одежду Юле запрещено, кроме халатов, потолще зимой, полегче весной и осенью, а также совсем лёгкий, почти прозрачный летом. Нижнее белье носить запрещено, когда же наступят критические дни, я велел ей одевать памперсы для взрослых. Я полностью определял ее внешний вид и в зависимости от моего настроения я мог приказать ей брить или не брить волосы...